Серджио Леоне
Сказано:
«Настоящий мужчина знает, чего хочет, и
делает это медленно». В фильмах Серджо
Леоне мужчины медленно двигаются, цепко и
невыносимо смотрят, пережевывают огрызок
сигары, раздраженно щерясь на мачистскую
трескотню смертных. Театрально, с
египетскими церемониями зажигают спичку.
Стреляют так быстро, что не успевает
среагировать глаз — как на мах самурайского
меча или «мельницу» Джета Ли. Отстрелявшись,
бросают что-нибудь матерое, типа: «Лошади
пойдут налегке».
Л. задал
стандарт спагетти-вестерна — итальянской
жанровой кальки, в лучших образцах
превзошедшей оригинал. Суженные голубые
глаза убийцы. Мутный желток солнца, бряк
шпор, суховей, пыльники. Дрожь потной капли
в ложбине верхней губы. Заунывная, как молитва
койота, губная гармоника Эннио Морриконе.
Потребительское
отношение к брюнеткам.
Грубым
фаллоцентризмом он наследовал абордажному
кинематографу Сэма Пекинпа, церемониями
огнестрельных разборок — совершенствовал
ритмику Фреда Циннемана и Джона Стерджеса.
Вышедшие подряд «Пригоршня долларов» (1964),
«На несколько долларов больше» (1965). «Хороший,
плохой, злой» (1966), «Однажды на Диком Западе»
(1968) торпедировали бесполый, вялый,
галлюциногенный
позднешестидесятнический угар, но без
свойственных брутальному кино фашистских
захлестов. Объявив антитезой худому миру добрую
драку за сундук мертвеца, Л, смачно заземлил
вегетарианскую этику беззубого
десятилетия, а оттесненным на обочину
самцам подарил ретростиль: щетина,
осклабленный прикус, плоская, без щегольских
загибов шляпа.
Следующим
типично итало-американским жанром,
приспособленным Л. к циничной современности,
стала гангстерская сага. Ни до, ни после «Однажды
в Америке» (1984) коллегам не удавалось со
столь нежным лиризмом снять предательство,
изнасилование, детский секс и убийство
полицейского. Пастораль о вселенской грязи,
что на вороту не виснет, запечатлелась в
веках сверлящей трелью телефона в
опиумокурильне. опознанием анонимного
насильника на ощупь и бисквитом с вишенкой
за перепихняк.
Доказав,
что способен осваивать мегабюджеты. Л.
запланировал пеплум о блокаде Ленинграда
"900 дней"; перестройка и взаимобратание
были в разгаре, русская тема на гребне,
бережное итальянское отношение к чужой
славе обещало прорыв в эпическом жанре —
но Ленинграда не получилось: Л. умер, а
прочим проект оказался не по силам.
В деле
придания товарного вида чужим изобретениям
он переаме-риканил саму Америку, дотоле
непревзойденную в аранжировочном бизнесе.
Вдохнул черную душу в романтические,
исконно голливудские жанры. Подарил США
воплощение местного духа — малоизвестного
в 60-х сериальского артиста Клинта Иствуда (см.
на И), 28 лет спустя окончательно добившего
вестерн фильмом «Непрощенный».
Денис Горелов